Ценные сведения о характере землевладения на хоре Феодосии содержатся в приписанной Демосфену речи «Против Лакрита» (351/340 г.). В ней говорится о судне некоего Лакрита, шедшем из Пантикапея в Феодосию и потерпевшем крушение. По показаниям хозяина судна и свидетелей, на нем находились 80 сосудов прокисшего косского вина и 11—12 сосудов с соленой рыбой. Этот груз предполагалось отвезти в Феодосию для «какого-то земледельца, на продовольствие полевым рабочим».

Скорее всего, речь идет не о рядовом земледельце, а о хозяине значительного участка на городской хоре. Такое хозяйство обслуживалось полевыми рабочими — эргатами, в которых одни исследователи видят наемных работников, другие — рабов [30]. Продовольствием для них и служили прокисшее вино («винцо») и соленая рыба. Если к этому добавить хлеб, которого в хозяйстве феодосийского землевладельца было, конечно, достаточно для прокормления работников, то мы получаем обычное для рабов средних рабовладельческих поместий меню, подробно и скрупулезно составленное римским агрономом Катоном (Земледелие. 56—57, 104).

По расчетам В. Блаватского, хозяйство упомянутого Демосфеном землевладельца обслуживалось как минимум 18 рабами (80 амфор вина — это примерно 2400 л; между тем, общерабский винный паек составлял 135 л в год, или 4,5 амфоры). Точность расчетов, конечно, относительна, ибо никто не знает, на какой срок закуплены продукты и имелись ли у нашего землевладельца еще какие-то запасы вина и рыбы. Вправе мы также предположить, что у феодосийских хозяев в IV в. до н. э. были свои нормы рабских пайков, отличные от катоновских норм II в, до н. э. Да и были ли эргаты рабами?

Более убедительной выглядит аргументация тех, кто вслед за С. Жебелёвым видит в феодосийских эргатах вольнонаемных работников, поденщиков. Итак, хора Феодосии, как и других боспорских городов, состояла из мелких, средних и какого-то числа крупных хозяйств, а также включала селища варваров, порой сильно эллинизированных.

При этом греки обитали на землях городской хоры на правах хозяев или наемных работников, аборигены в основном выступали в роли наемных или полузависимых земледельцев, а также рабов (впрочем, и на хоре, и в городе жили представители местной скифской знати).

Ра6ский труд использовался в значительных по размерам хозяйствах. При необходимости, особенно в страдную пору, прибегали к труду наемных работников — мелких земледельцев и других малоимущих слоев населения из варваров и греков.

В III—II вв., в период эллинизма, изменяются условия жизни на Боспоре. Резко сокращается количество сельских поселений и уменьшается роль хлебопашества на европейской территории государства. Сокращается приток зерна с варварской периферии в связи с начавшимися передвижениями в варварском мире — давлением сарматов и вынужденным переселением в Крым значительного числа скифов. Было еще одно обстоятельство: с конца IV — начала III в. по вторую половину I в. до н. э. длился засушливый период, засуха сопровождалась сменой ландшафта и истощением почв [31].

Новые условия привели к перестройке системы организации земледелия. Исчезают неукрепленные сельские поселения и усадьбы. Во второй половине III — начале II в. новые, теперь уже укрепленные, поселения и усадьбы появляются вблизи побережья, но есть они и во внутренних районах европейской и азиатской частей Боспора. Усадьбы представляли собой хозяйственные комплексы с обширными земельными участками и большим обслуживающим персоналом.

Земельная собственность все более концентрировалась в руках знати, беднели мелкие владельцы, свободные крестьяне. Разорившиеся сельчане, среди которых было много выходцев из местных племен, частично шли в города, но по большей части работали в крупных хозяйствах, пополняя контингент полусвободного и рабского населения. В таких хозяйствах занимались хлебопашеством и скотоводством, некоторые специализировались на выращивании винограда и изготовлении вина.

К концу первой трети — середине III в. (а в некоторых случаях и раньше) замирает жизнь в большинстве мест сельской округи Феодосии с преобладающим варварским составом населения, в том числе в селищах на северном склоне Тепе-Оба, у с. Айвазовское, Журавки, Новопокровка, Фронтовое. В ближайшей округе города, на малой хоре, обжитой в основном греками, жизнь продолжалась.

Активизация варваров (в первую очередь скифов) потребовала обратить особое внимание на защиту государственных границ. На юго-западных рубежах царства, в подгорьях во второй половине III в. возводится несколько укрепленных поселений [32]. Два из них — на холме Биюк-Янышар (у с. Южное-Подгорное) и на горе Сары-Кая (юго-западнее с. Отважное) — исследованы Е. Катюшиным. На Сары-Кая проводились также разведки экспедицией Запорожского университета и сотрудниками Крымского филиала Института археологии НАНУ. Е. Катюшин считает, что в охране границ боспоряне важную роль отводили укрепленным варварским поселениям, этническую принадлежность обитателей которых трудно определить, ибо культура их испытала сильное влияние со стороны соседей и обрела своеобразный облик (первыми поселенцами укрепления на Биюк-Янышаре могли быть наемники-фракийцы).

Обитавшие в таких поселках жители в мирное время обрабатывали землю, а в случае опасности брали в руки оружие. Судя по следам разрушений и пожаров, относящихся ко II в. до н. э., они не без труда отбивались от агрессоров. С. Колтухов полагает, что поселение на Сары-Кая было основано продвинувшимися из степи скифами, что в состав Боспора оно вошло только в I в. до н. э. при Митридате Евпаторе или Асандре (и тогда на нем появились боспоряне). Еще дальше на запад от Феодосии (в пределах Боспорского государства?) в III в. возникло небольшое укрепленное поселение скифов на горе Бор-Кая (севернее с. Курское, у Индола).