В V в. в Феодосию, а через нее в соседние сельские поселения, вино и оливковое масло поступали в амфорах из Хиоса, Милета, Самоса, Лесбоса, эолийских городов, Фасоса, Менды; с начала IV в. появляются товары из Родоса, Пепарета, Самофракии, центров Южного Причерноморья — Гераклеи, Синопы; особенно крепнут торговые и политические узы с Гераклеей — два десятка ее амфорных клейм первой четверти IV в. выявлены на месте античной Феодосии (в дальнейшем их число возрастало), а феодосийская монетная чеканка близка некоторым типам гераклейских и хер-сонесских монет, можно даже говорить о заимствовании монетных типов Феодосии гераклейской колонией Херсонесом; примечательно и то, что в Херсонесе обнаружено некоторое количество феодосийских монет разных выпусков [60].

Феодосийцы поддерживали торговые связи с государствами Восточного и Северного Причерноморья. Коммерческие интересы брали верх над политическими соображениями, поэтому осложнение боспоро-феодосийских отношений если и сократило, то не уничтожило вовсе поток товаров, направлявшихся из городов побережья Керченского пролива в Феодосию и наоборот. Не случайно в Мирмекии оказалась монета первого феодосийского чекана с мужской головой и головой быка в 3/4, а монеты Феодосии с головой быка и звездой найдены в Нимфее, Пантикапее и на азиатской части Боспора [61].

В греческие порты из Северного Понта везли пшеницу, рыбу, шерсть, кожу, лес, рабов. Анализ этникона невольников, труд которых использовался в Аттике во второй половине V в., дал основание Т. Блаватской предположить, что всех своих рабов-скифов Аттика получала из Ольвии или Феодосии. Этот промысел должен был составлять значительную статью доходов местных торговцев (только в предпринятой афинянами в 415 г. Сицилийской экспедиции участвовали не менее 480—500 скифов-стрелков, составлявших часть рабского населения Афинского полиса [62]).

Взамен феодосийцы традиционно получали масло, вино, посуду, предметы художественного ремесла. Немалое количество товаров шло транзитом через порт в область обитания соседних племен. Рост производства и торговых операций в городах Восточного Крыма и Таманского полуострова вызвал к жизни потребность в деньгах, реализованную в выпуске монет Пантикапеем уже с середины VI в., другими полисами, в том числе Феодосией, — в последней четверти — конце V в. Источник: www.nevesta.dn.ua — свадебный портал.

Считают, что до этого в Феодосии были в ходу пантикапейские деньги, к собственной же эмиссии она вынуждена была прибегнуть после обострения отношений с Боспором; есть мнение, что город вообще не испытывал экономической необходимости в своей монете, ибо в VI—V вв. на рынках Северного Причерноморья ходили электровые статеры г. Кизика, поэтому автономные выпуски Феодосии скорее носили политический характер [63].

Не означает ли это, что своей чеканкой жители города стремились продемонстрировать приверженность полисным традициям и нежелание воспринять тираническую форму правления? Не случайно феодосийские монеты отличались от пантикапейских и имели сходство с афинскими и гераклейскими. Нам же хорошо известно, что и с Афинами, и с Гераклеей Феодосию связывали экономические интересы, а в период борьбы за независимость со Спартоки-дами она ориентировалась на Гераклею.

Эти рассуждения, безусловно, не лишены логики. Однако есть одно выпавшее из них звено: одновременно с Феодосией собственную монету начали выпускать сразу несколько центров, при этом одни входили в состав Боспорского государства, другие — нет. Совершенно справедливо Д. Шелов подметил, что такое совпадение вряд ли можно отнести к случайным, а рождение самостоятельной чеканки в том или ином городе следует связывать с назревшей потребностью в деньгах, высоким для того времени уровнем развития местного рынка.

Следовательно, можно говорить об экономических причинах появления местной чеканки? Думается, да. Именно экономическое развитие городов, расширение их внутренней и внешней торговли вызвали к жизни потребность в собственной монете. А единодушное решение ряда городов практически в одно и то же время начать эмиссию денег вполне объяснимо близостью их экономических интересов, возникшей еще до объединения центров побережья Керченского пролива и создавшей в конечном счете базис для этого объединения. Сыграли роль и политические соображения: традиционный полисный сепаратизм.

Нужно, однако, заметить, что на сегодняшний день феодосийских монет в нашем распоряжении не очень много. Виной здесь слабая археологическая изученность города и его округи. Но даже при таком положении дел можно отметить определенный прогресс в области феодосийской нумизматики: практически каждая новая большая работа о монетном деле античных государств Северного Понта, начиная с книги П. Бурачкова (1884 г.), насчитывает большее число и учитывает ранее неизвестные типы автономных монет города.

В самое последнее время монеты Феодосии стали предметом горячих споров между специалистами. Датировка выпусков, интерпретация изображений и надписей на них разнятся настолько, что вряд ли можно надеяться на скорое примирение полярных точек зрения. Особенно важна публикация новых монет О. Мельниковым, которая, несомненно, вызовет интерес у нумизматов и даст пищу для дискуссии. Нумизматические экскурсы в моей работе носят обобщающий характер.