страница_35

В Феодосийский музей, помимо надгробных камней без надписей, поступили следующие боспорские и херсонесские памятники.

Мраморный постамент с посвятительной надписью из Пантикапея «В царствование Перисада, сына Спартока, Леострат, сын П… за своего брата… посвятил Матери (?)» (ок. 245 г. до н. э.) был впервые обнаружен в Керчи в полу у главного входа в ц. Иоанна Предтечи. Надпись скопирована еще ботаником Ф. К. Маршалом фон Биберштейном между 1793-1795 гг., опубликована Л. Вакселем, П. С. Палласом, Э. Д. Кларком, Н. Н. Мурзакевичем, П. И. Кёппеном [27] (ил. 127-133): «Надпись на мраморе, найденная в Керче; она потерпела великое повреждение, между оставшимися словами видно имя босфорского царя Паризада. О сей надписи г. Паллас упоминает в своем путешествии, равно как и г. Ваксель в изображении своем памятников древности». Согласно П. И. Кёппену, камень был подарен музею С. М. Броневским: «Надпись сия изсечена на боку мрамора, на коем стояла статуя. На оном изсечены две правые стопы, одна к другой противоположно расположенные, и близ правой место в коем стояла палка, шест секиры или т. п.» [28]. Ныне местонахождение камня неизвестно.

Неизменное внимание путешественников привлекали «два льва, огромной величины, оба лежащие и головами в левую сторону обращенные. Находятся пред входом в музей, на улице. Перевезены в Феодосию из Еникале» [29], — писал П. И. Кёппен (ил. 134). Мхитарист, архимандрит Минас Медичи (Бжшкьянц), напротив, сообщал, что львы «оставлены от венецианцев» и «стояли прежде у ворот керченской крепости, после перевезены сюда» [30]. На самом деле памятники были перевезены из суворовской крепости Фанагория близ ст. Тамань после 1803 г., когда их там видел архитектор Н. А. Львов (ил. 51), вероятно, сначала в Еникале, затем в 1811 г. в Феодосийский музей.

Другой известный памятник — «барельеф, найденный в Керче с изображением грифона, имеющего распущенные крылья и сверх шеи до головы покрытый остриями, работа изящного вкуса, изображения таковых грифонов находятся на некоторых пантикапейских медалях». Он описан П. И. Кёппеном как «камень, на коем изсечен (низким релиэфом) грифон, к правой стороне обращенный. Работа прекрасная! Найден в Керчи» [31] (ил. 135-138).

Надпись фрагментированной надгробной беломраморной стелы Даса, сына Эвлрепия, второй половины I в. н. э., найденной в «розвальнях при Фанагории» (некрополь Гермонассы), была скопирована еще Ф. К. Биберштейном в конце XVIII в. (ил. 139), но впервые издана Мэтью Гатри по заметкам немецкого ботаника [32]. В первом печатном описании музея памятник описан неточно — «обломок надгробия, в верхней части которого видны следы предсмертной вечери; внизу изображен конный эллин, возвращающийся с войны; его встречает отрок» [33].

На верхнем рельефе представлена сидящая в кресле женщина с предстоящей девочкой-служанкой, справа — стоящие мужчина и мальчик. Ниже — узкий выступ с полустертой надписью, под которой — второй рельеф с изображением всадника вправо, на левом боку — горит с луком, на правом — кинжал, в руках — поводья. Перед всадником — фигурка слуги с сосудом в руках (ил. 140). Скорее всего, большинство керченских и таманских памятников были доставлены в Феодосийский музей именно П. Дюбрюксом. В их числе умомянут «обломок окаменелой кости от коленной чашечки неизвестного животного, вероятно, мамута [мамонта. — И. Т.], найдено в 1811 г. на Бугасе при устье Кубани; коленная чашечка имеет 2 фута [0.61 м] в окружности», а также «несколько камней и окаменелостей крымских» [34].

Комплектование музея палеонтологическими и минералогическими материалами свидетельствует об интересе просвещенных слоев феодосийского общества к древнейшему прошлому и природе южных наместничеств империи. Сам С. М. Броневский совершил специальные поездки, в том числе в Севастополь на руины Херсонеса, откуда привез обломки нескольких надписей, часть которых впоследствии в описях музея утратила паспортизацию. В одном из реестров упомянуто «подножие мраморное вышиною в 3 фута с половиною [0.7 м], найденное в Керче; бывшая на одной стороне оного пространная надпись стерта от небрежения или от времени; по оставшимся только некоторым буквам, весьма хорошей формы, догадываться можно, что сей памятник принадлежит к изящной древности» [35] П. И. Кёппен описал его как «камень (в виде алтаря), найденный на развалинах нового Херсониса <…> Длинная надпись [20 строк, ил. 141. — И. Т.] весьма неразборчива» [36]. Е. Е. Кё’лер, А. Бек и В. В. Латышев также были уверены, что надпись вывезена из Херсонеса [37].

Другой херсонесский памятник — посвятительная надпись Димократа сына Аристогена, изданная Е. Е. Кёлером, Д. Рауль-Рошеттом (по заметкам И. А. Стемпковского), П. И. Кёппеном, А. Беком (по копии Ф. Дюбуа де Монпере), известна и по спискам Н. Н. Мурзакевича (ил. 142-143). В музей был доставлен постамент с надписью, найденный в 1820 г. [38] между Гурзуфом и Никитой, которую П. И. Кёппен в 1833 г. описал так: «Длина камня 14 вершков [0.62 м], толщина той стороны, на коей надпись, 4 вершка [0.18 м]. Над первым словом заметно начертание букв, вероятно, входивших в состав другой древней надписи, которая могла быть счищена для помещения на камне надписи новой» [39] (ил. 144-147).

С. М. Броневский отправился также в занятую русскими войсками крепость Анапу (античная Гогриппия), где были найдены две древнегреческие надписи, украсившие музей. Это мраморная доска с фрагментом перечня имен из 22 строк (КБН 1 140, ил. 148) — до нас дошли копии из сборника А. Я. Фабра (ил. 149), П. И. Кёппена 1827 г. и 1829 г. [40] (ил. 150-151), Ф. Дюбуа де Монпере 19 февраля 1833 г. (ил. 152-153) и Н. Н. Мурзакевича (ил. 154). Впоследствии надпись попала в Центральный музей Тавриды. Второй памятник — мраморный пьедестал статуи с посвятительной надписью Аристоники, дочери Ксенокрита (КБН 14, ил. 155), второй половины IV в. до н. э. — «Аристоника, жрица Деметры, дочь Ксенокрита, посвятила Деметре за свою дочь Деметрию», известной в ряде списков (ил. 156-159). И. А. Стемпковский писал об этой надписи: «Несколько лет тому назад был найден в Анапе, хранящийся ныне в Феодосийском музее мраморный памятник, воздвигнутый, как из надписи видно, Церере, жрицею сей богини Арисгоникою. Сие заставляет думать, что в тех местах существовал храм, Церере посвященный» [41].