По этим улицам Херсонеса ходили известные исторические персонажи. Однажды этот город пересек закованный в цепи папа Святой Мартин. Констант Второй отправил его в ссылку за то, что Мартин предал анафеме монофелитов. Папу заточили в зловонное ущелье в окрестностях Ктенунта, где его ждала мученическая смерть. В другой раз в гавани Херсонеса высадился изгнанный и искалеченный народом император Востока Юстиниан Второй.

Всеми осмеянный, известный под кличкой ринотмет («с отрезанным носом») Юстиниан провел в Херсонесе долгих десять лет, вплоть до того момента, как, смещенный со своего трона болгарским царем, он отомстил херсонеситам за все свои унижения. Здесь также побывал святой Кирилл, посланный патриархом Игнацием с целью обращения в христианство хазар.

Потом сюда пришел великий литовский князь Гедимин со своим сыном Ольгердом. В Тавриду их привела междуусобная борьба с русскими. Они же однажды и разрушили столицу херсонеситов. После набега этих двух разбойников-грабителей от древней республики остались лишь прекрасные развалины и несколько торговцев, вынужденных вскоре покинуть это место ввиду ревнивой конкуренции со стороны генуэзцев.

Но даже от этих изящных руин, часть которых сохранялась вплоть до завоевания Крыма русскими, сегодня уже почти Ничего не осталось. Все особо величественное было вывезено алчными турками для украшения дворцов Константинополя, а остатки были использованы кощунственными руками для постройки современного Севастополя. Поэтому сейчас, в концеXIX-го века я могу сказать о новом Херсонесе Страбона только то, что он писал в начале нашей эры о древнем Херсоне: nunc diruta, — все разрушено до основания.

Херсонес расположен в трех километрах от Севастополя между бухтами Карантинной и Стрелецкой. Еще за целый километр до него виднеется большая церковь Рождества, строящаяся вот уже в течение тридцати лет на том самом месте, где, как говорят, князь Владимир принял крещение.

Это большое многоэтажное строение в ярко выраженном тяжеловесном византийском стиле. Церковь имеет форму креста с единым центральным куполом; галереи, идущие вдоль верхнего этажа, освещаются маленькими окошками в форме декоративных арок, разделенных сдвоенными мраморными колоннами, что со стороны несколько уменьшает религиозный характер строения. Эта церковь вместе с древними развалинами Херсонеса находятся на территории монастыря, основанного в 1850-ом году.

Я прохожу деревянные ворота, увенчанные прозаичным изображением из Писания; слева от меня возникает низенький домик, перед ним садик, а в садике – очаровательная русская девушка, энергично начищающая самовар. Это деревенская девушка, роза полей. Ее светлые волос отливаются оттенком недавно скошенного сена, ее крепкие розовые руки могут задушить в своих объятиях любого…

С первого взгляда я убеждаюсь в том, что монастырь не выглядит отталкивающим. Маленький домик оказывается гостиницей для паломников, а сама обитель монахов достаточна удалена для того, чтобы посетители не мешали тем молиться. Я поворачиваю налево и вступаю на аллею, ведущую к строящейся церкви. По сторонам этой аллеи стоят несколько мраморных колонн с искусно обработанными капителиями. Колонны помечены длинными элегантными латинскими крестами.

Сейчас пока еще трудно что-либо сказать о самой церкви, внутри которой вовсю трудятся каменщики и художники. Но в крипте мне все же удалось лицезреть стены древней церкви. Их покрыли мрамором. Также я увидел купель Владимира, а в приделах, над каждой из дверей – росписи, расскаживающие об истоках христианства в России. К сожалению, верхний этаж настолько загроможден строительными лесами, что очень трудно судить о том, что из себя представляют эти стены, на которых сквозь деревянные стропила проглядывают отдельные лоскуты росписи. Выйдя из церкви, я замечаю на земле вокруг нескольких площадок, покрытых плитами, — остатки фундамента. Это, без сомнения, руины христианских храмов с их полукруглой планировкой хоры и удлиненными нефами.