Однако генуэзцы, сумевшие победить венецианский флот, оказались не в силах противостоять Магомету Второму и были навсегда изгнаны из Крыма. Тогда оттоманский султан превратил Кафу в столицу своего нового завоевания. Он оставил здесь крупный гарнизон, “санджага” и “бейглербейлига”, которые должны были от его имени управлять всем полуостровом и защищать его от набегов монголо-татар. Сразу же Кафа изменила свой характер.

Генуэзские стены ввиду их значения остались нетронутыми, а колокольни христианских церквей взвились ввысь минаретами с полумесяцем на вершине вместо креста. Строители возвели несколько новых мечетей. Буюк-Джам была самой красивой и самой известной мечетью. Она возвышалась над городом двумя минаретами высотой 30 метров и ещё издалека с галер был виден её центральный купол с одиннадцатью сводами, расположенными вдоль трех её сторон.

Между тем, с тех пор, как последний властелин закрыл для европейских держав доступ к Черному морю, улицы Кафы утратили свою былую оживленность. Уже не было такого лихорадочного движения большой торговли : не было ни персов, ни армян, ни греков ; только несколько монгольских крестьян, продающих степную пшеницу и фрукты из долин, или ещё несколько колонн молодых черкесских рабов, идущих по направлению к двору “санджагов”.

Позже султаны Константинополя отказались в пользу ханов от прав на владение Крымом, который они подчинили себе и над которым они продолжали очень ревниво господствовать, несмотря на частые ханские мятежи и военные действия России, ставшей впоследствии хозяйкой этого края. Этот последний период междоусобиц оказался особенно губительным для крымского Стамбула. Путешественник, посетивший Феодосию в начале века, мог насчитать в пределах крепостных стен среди развалин, в которых жили в основном греческие рыбаки, лишь сотню домишек.

С тех пор Кафа вернула себе имя Феодосия, которое звучит, как сладкое имя женшины. Однако, её возрождение из руин шло очень медленно. Феодосию заселили, в основном, караимы, пришедшие из Мангупа и Чуфут-Кале, а также греки и армяне. И вот вследствие указа Александра 3-го, обьявившего Феодосию торговым портом на Черном море, а Севастополь-военным, древняя соперница Константинополя оказалась накануне превращения в первый город Крыма.

Впрочем, древняя Кафа пока ещё очень робко выходит за пределы генуэзских укреплений, разрушенные башни которых ещё высятся возле рвов, заполненных землёй и щебнем. И все же, такой, какой он есть, этот маленький город хранит в себе какой-то особенный отпечаток людей и событий слишком значительных, чтобы снизойти до вульгарности. Это как свергнутая королева, на лбу которой даже в могиле заметен след от диадемы.

На вершине небольшого холма, возвышающегося над городом, можно увидеть маленький музей, который снизу выглядит, как греческий храм. Именно отсюда лучше всего обозревать Феодосию. Напротив нас широко разворачивается бухта, уходящая на восток в сторону Керчи. По берегам этого широкого изгиба кристальная прозрачность моря растворяется в отблесках пляжа и отражается в мираже дальних деревень. Ближе к нам находится новый порт, его элегантная дамба и мол со складами, заснеженные железные панцири которых похожи на морских чудовищ, вышедших наружу и покрытых белой пеной волн. У моих ног между пляжами и низкими горами вырисовывается город, открытый лишь северному и юго-западному ветрам