А. С. Грейг с готовностью откликнулся на пожелание общества и поручил управляющему депо капитану 2 ранга М. Б. Верху сделать описание собрания, о чем сообщил в письме Броневскому от 11 марта 1825 г. из Николаева в Феодосию [80].

24 марта 1825 г. С. М. Броневский писал А. А. Писареву: «Милостивый государь Александр Александрович! Почтепнейшее письмо ваше от 1-го сего месяца я имел честь получить. Очень рад, что мог чем-нибудь услужить обществу и выписаться из членов безполезных. Вы изволите говорить, что сообщенные мною рисунки будут напечатаны в 3-й части, в таком случае, я прошу вас покорнейше не забыть упомянуть о г-не Тегбу, трудившегося над сими рисунками. Это будет для него одобрением, он предлагает мне и впредь свои таланты к услугам, чем я и намерен воспользоваться. Есть еще некоторые вещи в Феодосийском музеуме, заслуживающие некоторого внимания. В то же время я получил весьма благоприятный отзыв от адмирала Алексея Самойловича Грейга касательно желаемых сведений о Николаевском музее. Он пишет, что с особенным удовольствием будет содействовать благим намерениям общества, и на сей конец предписал директору Черноморского депо карт (там же и музеум) капитану 2 ранга Верху 2-му составить требуемые мною сведения, которые я ограничил следующими:

Рэп исполнитель T1One. Официальный сайт http://t1one.info.

1) Краткое историческое показание о заведении Николаевского музеума.
2) Валовый список всем вещам в оном находящимся, с назначением мест, откуда они приобретены.
3) Несколько рисунков с самых лучших вещей, заслуживающих особенного внимания;
4) Объяснение сих рисунков.

Я просил г-на Грейга, чтобы для избежания излишней пересылки, он отправил все сии сведения прямо в общество, или на имя президента онаго, на что он также изъявил свое согласие. Позвольте мне предложить мое мнение. Я думаю, что адмирала Грейга должно избрать в почетные члены общества. Он пригодится и на будущее время, а между тем заслуживает сего внимания своим просвещением и постоянной ревностию к наукам и изящным искусствам. Когда требуемые сведения будут получены, я полагаю, что можно бы включить в число членов и г-на капитана 2 ранга Борха, который будет трудиться над составлением сих сведений. Не зная его имени и отчества, я справлюсь, и могу вас о том уведомить, буде это нужно» [81]. По предложению С. М. Броневского на ближайшем заседании МОИДР 25 мая 1825 г. главный командир Черноморского флота и портов А. С. Грейг единогласно был избран его почетным членом [82].

Описание Николаевского музея было составлено преемником М. Б. Верха на посту управляющего Черноморского депо карт Н. М. Кумани под названием «Историческое описание об учреждении в Николаеве Черноморского депо карт с имеющимися при нем музеумом и библиотекою» [83] и 20 мая 1826 г. вместе с шестью рисунками размером в лист послано в Москву. В сопроводительном письме Николай Михайлович предложил и в дальнейшем сообщать обществу о новых поступлениях археологических памятников, однако не преминул заметить, что главную цель Черноморского депо карт составляет не археология, а «обширное поприще по части наук и изобретений, относящихся до мореплавания» [84].

Описание Н. М. Кумани было заслушано на заседании МОИДР 27 октября 1826 г. Общество поручило соревнователю А. Г. Афанасьеву [85] выполнить гравюры шести прилагавшихся рисунков «предметов музея и сколков» надписей [86].
Ровно через год, 27 октября 1827 г. председатель МОИДР А. А. Писарев представил сочленам образец гравированного рисунка с изображением «древнего витязя, из собрания достопамятностей Николаевского музея, сообщенных в общество с описанием от почетного члена вице-адмирала Грейга» [87]. Описание фигурирует в числе рукописных сочинений, представленных для помещения в «Труды и летописи» общества, принятых к печати секретарем МОИДР С. П. Шевыревьш [88], но по неизвестным причинам статья Н. М. Кумани издана не была. Судьба описания николаевского кабинета, рисунков памятников и гравюр с них остается неизвестной.

Как было сказано выше, следствие над бывшим феодосийским градоначальником закончилось оправданием С. М. Броневского Правительствующим Сенатом лишь в 1824 г. Но внезапное отрешение от дел и многолетнее следствие не прошли даром для его здоровья, приведя к продолжительной болезни, в конечном итоге ставшей причиной смерти: Броневский умер 27 декабря 1830 г. на своей мызе в ставшей ему родной Феодосии. В кратком анонимном, но теплом некрологе, напечатанном в русском издании «Одесского вестника», читаем: «27-го минувшего декабря скончался в Феодосии бывший феодосийский градоначальник, действительный статский советник Броневский.

Имя Броневского известно в литературном свете столько же, сколько жизнь его была полезна отечеству и драгоценна для его друзей. Будучи правителем канцелярии при славном князе Цицианове в Грузии, он употребил отличные способности свои на изыскания о состоянии страны и народов кавказских, малознакомых нам в топографическом и статистическом отношениях. Сведения, им собранные, изданы особою книгою. Броневский скончался 67-ми лет, на даче своей, близ г. Феодосии. Последние годы жизни он посвятил сельскому уединению, и там, в объятиях природы, заснул сном вечным. По смерти его отыскано много любопытных записок, которые, вероятно, будут напечатаны» [89].

В 1838 г., после смерти С. М. Броневского, дача вместе с бумагами была продана герою кавказской войны генералу П. С. Котляревскому [90]. Архив феодосийского градоначальника не сохранился: значительная его часть погибла в пожаре 1905 г., а его остатки были сожжены в 1930-х гг. при устройстве в его бывшей усадьбе санатория [91].

В протоколе МОИДР от 30 ноября 1846 г. есть упоминание, что действительный член общества Г. И. Спасский зачитал коллегам отзыв «относительно записок г-на Броневского, хранящихся в архиве общества и относящихся до древностей Южной России». Общество постановило «записки г-на Броневского, как вполне относящиеся к древностям Новороссийского края, препроводить в свое время в Одесское общество истории и древностей» [92]. Были ли отправлены рукописи С. М. Броневского в Одессу, мне установить не удалось. Надеюсь, рано или поздно его записки, а также все описания и рисунки экспонатов первых археологических музеев юга России, выполненные благодаря хлопотам С. М. Броневского, будут обнаружены, — хотелось бы верить, что «рукописи не горят»!