Новый этап археологического изучения города относится к концу XIX в. В 1891—1895 гг. в Феодосии строился морской порт, наблюдение за работами было поручено военному инженеру и известному археологу Александру Львовичу Бертье-Делагарду. Скорости ради решили добывать землю с Карантинного холма, значительная часть которого оказалась снесенной. Во время этих работ обнаружилось большое количество памятников старины (от VI в. до н. э. до XV в. н. э.). Бертье, как мог, спасал остатки прошлого величия города, покупал у рабочих, найденными ими вещи. Увы, далеко не все удалось собрать, не говоря уже о том, что вместе с частью Карантинной горки ушли в небытие ценнейшие слои городища античного времени.

И все-таки Бертье собрал коллекцию древностей, включившую множество фрагментов столовой посуды, терракоты, архитектурные детали из камня глины, сотни монет различных центров — производства. Часть находок он отправил в музей Одесского Общества, где они попали в разряд лучших его вещей, около сотни — на хранение в местный музей [42]. Тогда же при подводных работах в бухте в районе Карантина строители обнаружили остатки древнего мола с вбитыми в морское дно многими сосновыми сваями. Л. Колли уверял, что этот мол был ясно виден под водой, а при некотором волнении в бухте, особенно при восточном ветре, над ним поднимался заметный гребень волны.

А. Бертье-Делагард в письме к Э. Штерну назвал в качестве возрастных датировок этого сооружения и турецкий, и генуэзский, и древнегреческий периоды (Л. Колли отнес мол к античной эпохе, когда в 1905 г. с помощью водолаза извлек со дна на том же месте полтора десятка амфор этого времени [43]). По предложению Археологической Комиссии в 1894 г. Бертье провел пробные раскопки на территории городского курганного некрополя, давшие, однако, незначительные результаты из-за своей краткости и плохой материальной обеспеченности (исследованные могилы — с десяток — оказались ранее ограбленными, и только в одном грунтовом погребении, обложенном необработанными камнями, была бронзовая урна с прахом).

Эти находки и уже накопленные к тому времени материалы дали повод для более активной публикационной деятельности. Высокохудожественные терракоты из раскопок на Карантине были описаны и проиллюстрированы в издании коллекции Музея ООИД, скульптуры — в статьях О. Вальдгауера, амфорные и черепичные клейма — в работах В. Юргевича, геммы — в книге Т. Кибальчича, монеты феодосийского чекана — в работах П. Бурачкова, X. Гиля, А. Бертье-Делагарда [44]. китоко отзывы

Эрнст Романович фон Штерн публикует керамические находки, граффити и пишет труд «Феодосия и ее керамика» (Одесса, 1906), значимость которого трудно переоценить. В нем собраны разнообразные источники, подняты важные вопросы, в том числе дискуссионные, как-то: древнее название города, основание и ранний период его истории, торговые связи с Афинами, взаимоотношения со Спартокидами, положение города в первых веках н. э. Книга иллюстрирует преимущества комплексного подхода к источникам. В ней также помещены каталог 41 фрагмента аттической чер-нолаковой керамики, доставленных в Музей ООИД А. Бертье-Делагардом, и письмо Бертье к Штерну — прекрасное дополнение к тексту книги, что-то вроде краткого отчета о поисках памятников древности на Карантине, в районе порта и на территории курганного.некрополя.

Исследования привели А. Бертье к мысли, что акрополь античной Феодосии мог находиться только на Карантине, «там, где генуэзская крепость», ибо «это место в смысле обороны лучшее изо всех окрестных мест», помимо того, «у подножья холма находится самая глубокая и наиболее защищенная часть залива, в которой всего удобнее быть порту», «в этой именно части моря при землечерпальных работах были найдены значительные остатки». Ученый отмечает, что грунт состоял в основном «из обычного для древних городов наслоения почвы в виде особого рода мусора», что «он уже был не раз перебрасываемым с места на место, так что местоположение находок не может быть определено как первичное». Бертье не сомневался, что «правильно и долго веденные раскопки в Феодосии, с затратою значительных средств, могут дать богатые и изобильные находки во всех отношениях», но считал, что «время таких находок едва ли настанет скоро, надо думать, не ранее полного истощения древнего запаса вокруг Керчи и в Херсонесе».

Феодосийская тематика нашла отражение и в общих трудах по истории Северного Причерноморья таких крупных ученых, как В. Латышев, М. Ростовцев, Е. Миннз [45].

Одесское Общество в лице его председателя и секретаря проявляло постоянную заботу о музее и памятниках старины в Феодосии и близлежащих к ней районах. В адрес разнообразных обществ и учреждений рассылались бесконечные письменные просьбы помочь музею в том или ином деле. Само Общество не могло увеличить столь необходимые для музея и раскопок денежные пособия: оно не имело достаточных средств. Однако стараниями ООИД начали регулярно выходить «Указатели Феодосийского музея древностей» (первое издание — 1869 г., второе — 1874 г., третье — 1880 г., четвертое — 1891 г., пятое — 1903 г., шестое — 1912 г.), составленные Бескровным, Веребрюсовым, Ретовским, Колли. Музей стал не только хранителем древностей, но и исследовательским центром, во главе которого стояли ученые, а также научно-просветительским центром, открытым для посетителей