Распад ложи «Иордан» в какой-то мере был инициирован отставкой С. М. Броневского. Указом императора Александра I Правительствующему Сенату № 8308 от 2 ноября 1816 г. С. М. Броневский был смещен с поста градоначальника: «Удалив от должности за разные упущения феодосийского градоначальника действительного статского советника Броневского, всемилостивеише повелеваем на месте его быть градоначальником действительному статскому советнику Санковскому, служащему в ведомстве Коллегии иностранных дел, но находящемуся по указу нашему при санкт-петербургском военном губернаторе» [44].
По анонимному доносу местных чиновников о якобы допущенных им злоупотреблениях при постройке Феодосийского карантина С. М. Броневский был уволен с должности «без просьбы, без вины и без копейки пенсиона». Керченский градоначальник Ф. Ф. Вигель [45] уточняет, что падение Броневского инициировала «греческая партия… которая клевехами своими умела очернить его в глазах всех министров» [46].
Неожиданное отстранение от дел привело градоначальника в полную растерянность. 16 декабря 1816 г. С. М. Броневский обратился за помощью к санкт-петербургскому военному генерал-губернатору С- К. Вязмитинову: «Из ведомостей и некоторых официальных бумаг мною полученных известно мне, что на место мое назначен феодосийским градоначальником действительный статский советник Санковский. Не имея о том никакого указа, я щитаю себя в обязанности подписывать бумаги и должность исправлять по-прежнему до получения указа. Но поелику сие прискорбное и затруднительное для меня положение, продолжающееся более двух недель, не может быть вредно для службы, я долгом почитаю донесть это обстоятельство до сведения Вашего Высокопревосходительства, прося покорнейше снабдить меня разрешением касательно моей участи.
Не зная причин, навлекших на меня гнев Его Императорского Величества, я ничего не могу сказать в мое оправдание. Ошибки мои предоставляю на суд милосердия, ручаюсь только в моем усердии и верности, которые доказаны опытом 30-летней беспорочной службы. А потому я уповаю на Бога и на правосудие государя императора, осмеливаюсь между тем прибегнуть к милостивому Вашего Высокопревосходительства предстательству обо мне, дабы Высочайше повелено было отпускать мне получаемое мною жалованье, впредь до определения к месту» [47].
С. К. Вязмитинов в тот же день доложил письмо императору и Комитету министров, который повелел «присланный сюда безымянный донос на действительного статского советника Броневского… изследовать учрежденной в Таврической губернии следственной комиссии, о чем сообщено уже… председательствующему в оной комиссии тайному советнику Жегулину». До окончания следствия Броневскому запрещено было отлучаться из Таврической губернии, а должность феодосийского градоначальника вплоть до прибытия Санковского повелено исполнять старшему после градоначальника чиновнику, феодосийскому коменданту подполковнику Штеру, которому Броневский сдал должность 27 декабря 1816 г. [48]
В документах сохранилась переписка и копии предписаний С. К. Вязмитинова Броневскому о представлении полковником Плаховым отчетов в суммах, израсходованных на постройку зданий феодосийского карантина. Но еще до получения этих бумаг С. М. Броневский в середине января 1817 г. «самовольно» покинул Феодосию и уехал сначала в Симферополь, а затем в столицу, намереваясь в Петербурге добиться заступничества сильных мира сего и оправдаться перед властями, прежде всего перед императором Александром 1.
13 марта 1817 г. Комитет министров специальным решением приказал С. М. Броневскому вернуться в Феодосию, «где он должен оставаться до окончания следствия; ибо ежели требовать от него сведений из Санкт-Петербурга, то дело на несколько лет продлится» [49]. Петербургский оберполицмейстер 8 апреля 1817 г. «объявил» Броневскому волю императора, «на что он отозвался, что ныне по случаю болезни отправиться не может, а по получении от оной облегчения немедленно отсель выедет, полагая не далее как чрез две недели».
Приставу Литейной части Санкт-Петербурга было предписано «наблюдать» за выездом опального чиновника.