Вход в пещеры в виде крутого спуска замаскирован кустарником, у подножья которого растут лианы, крапива и мальва. По мокрому и скользкому глинистому проходу мы проникаем в первую пещеру. Здесь очень прохладно и это единственное, что привлекает мое внимание. Отсюда мы попадаем во вторую пещеру, где уже вынуждены зажечь свечи. Эта пещера расположена выше первой.

Я надеваю пальто и поднимаю воротник. В руках у меня две свечи. Сиртар идет впереди меня. Он несет четыре свечи. И в их свете его силуэт обретает некий мрачный оттенок. Наконец, мы доходим до сталактитов, представляющих собой большой интерес, как и всякое произведение природы. Впрочем, все наконечники срублены для украшения аллей и бассейнов богатых вилл побережья, а огромные стволы в форме столбов, от пола и до потолка испачканы грязными потоками, сформировавшими эти наросты.

Тем временем, мы все дальше и дальше углубляемся в эти влажные катакомбы. Ничего не меняется: все те же гигантские связки струйчатых колонн, покрытых вечной влагой шоколадного цвета. Мне кажется, что я уже сам превращаюсь в сталагмит.

Ударом молотка Сиртар откалывает несколько кусочков натёков этого какао, так как здесь принято уносить с собой сувенир, даже если он тебе не нравится, так же как принято увозить с собой бутылочку воды с Иордана, даже если ты не верующий в Бога человек. Тем временем, я пытаюсь расшифровать несколько имен посетителей, нацарапанных на стенах.

Мы возвращаемся тем же путем и вскоре попадаем в первую пещеру. Вход в нее ярким светом слепит в глаза и вселяет в сердце чувство надежды, особенно после долгого времени, проведенного в условиях мрачного пещерного освещения.

Верхом на лошадях мы возвращаемся назад, огибаем основание Чатыр-Дага и направляемся на юг. Перед нами простирается широкая, белая, скалистая терраса, испещренная бороздами, как пахотная земля. Проходя в мертвой тишине под жарким небом по этой белой скале с отверстиями в форме кратеров, когда жужжание простой пчелы превращается в пыхтение локомотива, мне кажется, что мы путешествуем по Луне во времена формирования Солнечной системы.

Лошади мягко ступают по ковру из эдельвейсов цвета окружающих камней. Сиртар рассказывает мне о других пещерах Чатыр-Дага: о пещере Бин-Баш или “ Стоголовой “, где, судя по многочисленным остаткам людских костей и черепов, древние скифы производили свои жертвоприношения; о пещере Кизил-Коба, в которую можно попасть только ползком и которую в начале века исследовал наш соотечественник господин Одине, так и не нашедший ее конца…

Нам начинают попадаться учаски почвы, а затем после километра пути мы оказываемся в буковом лесу.