Моя соседка обожает Онэ (Жорж Онэ (1848–1918), популярный французский писатель) и громогласно заявляет об этом. Она его постоянно перечитывает и знает наизусть целые страницы. Поэтому, в качестве критики, женщина отметила, что в своих первых трех или четырех романах автор «Хозяина кузницы» постоянно, где-то в районе пятидесятой страницы описывает один и тот же пейзаж и одну и ту же винтовую лестницу.
Это её единственный упрек в адрес своего любимого автора. Во всем остальном она наслаждается особой простотой его стиля, умением автора завязать интригу и блестяще развязать ее. Что касается Золя, то моя соседка находит его слишком поэтичным, а психология Бурже (Поль Шарль Жозеф Бурже (1852–1935), французский писатель, от переводчика) кажется ей малоубедительной. Я заинтригован.
Вскоре выясняется, что эта дама – русская, что она принадлежит к очень уважаемой династии морских офицеров, и что живет она в маленьком крымском городке, где, без сомнения, представляет собой местную достопримечательность. Мы беседуем о крымском полуострове и я узнаю о нем много нового. Вдруг за столом позади меня раздался смех, такой красивый, такой хрустально звонкий, что я невольно обернулся. Это смеялась наща молодая дама в розозовом в ответ на замечания одного молодого божественно красивого грека. Воистину…
Когда ужинаешь, забываешь
И о времени, и об одиночестве…
Чтобы растрясти обильный ужин, я решаю прогуляться по направлению к корме корабля, откуда доносится громкое солдатское пение. Пока я добрался до этого места, мне пришлось преодолеть больше преград, чем самому Стэнли, прежде чем он пришел на помощь Эмин-Паше (Эмин-Паша (собственно Эдуард Шницер) 1840–1892, исследователь Африки, губернатор Экваториальной провинции; во время мятежа 1886 года ему на помощь был отправлен отряд под командованием журналиста Генри Мортона Стэнли (1841–1904), от переводчика).
Я попадаю в абсолютно разношерстную толпу: трапезундские и анатолийские турки в широких штанах, коротких куртках и фесках с цветным платком вместо тюрбана; черкесы в длинных туниках с манишкой, украшенной серебряным патронташем, и с кинжалом за поясом; евреи в засаленных сюртуках, с пейсами, подчеркивающими горбатость их носа; вызывающие жалость монахи из монастыря святого Георгия, с горы Афон и из других мест, с гладкими лицами, с длинными волосами и с плохо застегивающимися рясами, сквозь которые виднеются дырявые брюки, заправленные в мужицкие сапоги; полтавские крестьяне; московские ремесленники, крепкие парни в красных рубахах с открытыми, задорными лицами, привлеченные в Крым возможностью высоких заработков.
Все эти люди расположились на грудах самого различного багажа: посуды, птичьих клеток, сапог, самоваров, музыкальных инструментов, корзин с фруктами, картонок со шляпками, рабочих инструментов, подушек, пузатых чемоданов и.т.д. С большим трудом я продвигаюсь среди этих людей, натыкаясь то на храпящего попа, то на детей попа, наконец, на пышную жену попа, медленно смакующую чай из блюдца, закусывая его маленьким кусочком сахара.
Я продолжаю свои гимнастические упражнения, вдыхая по пути такие ароматы, которые может описать лишь кто-то помоложе меня. Все это сопровождается нескончаемым гамом из человеческих криков, шума работы поршней мотора, мяуканьем аккордеона и хорового солдатского пения под аккомпанемент цимбал и большого барабана.
Наконец, я добрался до бушприта, где солдаты распевают свои песни. Их всего около пятнадцати человек. Молодые, раскованные, одетые в холщевую униформу с белой фуражкой, лихо надвинутой набекрень, они расположились вокруг барабана и цимбал, громко отбивающих маршевый ритм, и дружно подхватывают припев песни, в словах которой нет ничего воинственного:
Девки сеяли, сеяли ленок
Девки сеяли, сеяли ленок
Девки сеяли, приговаривали
Чеботами приколачивали
-Ты удайся, удайся ленок
-Ты удайся, мой беленький ленок
Они поют очень громко, напрягши горло и сжав кулаки. Иногда запевала на фоне общего пения издает два-три резких диких крика или несколько раз дует в свисток, и хор с удвоенной силой подхватывает:
-Ты удайся, удайся ленок
-Ты удайся, мой беленький ленок
Эта песня, состоящая из одной или двух музыкальных фраз, длится около четверти часа. Затем следует новая песня. Это русское солдатское пение всегда производило на меня тягостное впечатление. Оно идет не от сердца, а от глотки, это не радость от пения, а удовольствие от выполнения менее тяжелой работы…